"Если не сход, то развал ", опубликованной 17 cентября 2016 года в газете "Коммерсантъ ", по сведениям издания, Минфину и Минобороны не удается согласовать объемы финансирования государственной программы вооружения (ГПВ) на период 2018-2025 годов. Этот вопрос затрагивался на совещании у президента Владимира Путина, однако и там снять хотя бы часть разногласий не удалось. Собеседники "Ъ" утверждают, что оценки финансистов и военных расходятся примерно на 10 трлн руб. На поиск компромисса времени остается все меньше: до конца 2016 года стороны должны обобщить все предложения, а проект госпрограммы должен попасть на утверждение главы государства не позднее 1 июля 2017 года.

Последний раз вопрос обеспечения ГПВ-2025 обсуждался в Кремле 9 сентября. Тогда Владимир Путин напомнил руководителям Минфина, Минэкономики, Минобороны и других силовых ведомств, что при подготовке финансовых параметров госпрограммы нужно исходить из того, что вооруженные силы должны быть обеспечены современным оружием и техникой, которые позволят "эффективно и в полном объеме решать поставленные задачи по защите России от потенциальных военных угроз". Он поручил обеспечить преемственность новой ГПВ с госпрограммой 2011-2020 годов, а также выполнить взятые бюджетные обязательства и планы в области обороны.

Как в начале июля Минобороны и Минфин снова показали, как по-разному смотрят на деньги.

Самоходная артиллерийская установка 2С25М "Спрут-СДМ1″ и бронетранспортер БТ-3Ф разработки ООО "ККУ "Концерн "Тракторные заводы" на открытой экспозиции форума "Армия-2016", 06.09.2016 (с) bmpd

"Совещание проходило в закрытом режиме: после него никаких комментариев от Минфина, Минобороны или Кремля не последовало. Сказались разногласия между министром финансов Антоном Силуановым и министром обороны Сергеем Шойгу, успевшим вернуться из Крыма, где проходил финальный этап стратегического командно-штабного учения "Кавказ-2016", рассказали "Ъ" два источника в финансово-экономическом блоке правительства. По словам одного из них, после доклада вице-премьера Дмитрия Рогозина о комплексной оценке расходов бюджета на будущую ГПВ стороны начали обсуждать параметры госпрограммы, но в скором времени дискуссия переросла в разговор на повышенных тонах. Причиной стали "диаметрально противоположные" оценки предельного объема финансирования ГПВ-2025, высказанные господами Силуановым и Шойгу: первый говорил о 12 трлн руб., второй — о сумме около 22 трлн руб. Отметим, что в 2014 году военные сообщали, что им за счет унификации изделий удалось снизить стоимость ГПВ-2025 с 55 трлн до 30 трлн руб.

На совещании стороны выступили со своими аргументами. Финансисты утверждали, что в существующих экономических реалиях бюджет не выдержит столь большой нагрузки, а резкий рост оборонных расходов негативно скажется на реализации других программ, в том числе социальных.

Военные же помимо главного тезиса о необходимости гарантированного обеспечения национальной безопасности обратились к положениям майских указов Владимира Путина, согласно которым к 2020 году доля современного вооружения армии должна достичь 70%. "Если это не будет выполнено, то существует риск потерять набранный ныне темп перевооружения и скатиться в деградацию, на уровень десятилетней давности" — так, по словам чиновника, описывали ситуацию военные, если их финансовые требования не будут удовлетворены.

Минобороны и Минфин давно спорят об объемах финансирования программы перевооружения. Действующая ГПВ-2020 изначально оценивалась в 36 трлн руб., однако под давлением финансово-экономического блока правительства и занимавшего тогда пост вице-премьера и министра финансов Алексея Кудрина ее стоимость была снижена до 23 трлн руб., из которых 19 трлн руб. получало Минобороны. Эти деньги в основном должны были пойти на укрепление стратегических ядерных сил (восемь подводных ракетоносцев "Борей" с межконтинентальными ракетами "Булава", стратегические комплексы "Ярс", "Рубеж", "Баргузин" (железнодорожного базирования) и "Сармат" (с тяжелой жидкостной ракетой), новый стратегический бомбардировщик, системы ПРО и другое). В 2010 году запросы военных во многом были удовлетворены благодаря высокой цене на нефть. "Сейчас ситуация принципиально другая, наши коллеги должны с этим смириться",— говорит собеседник "Ъ", близкий к Минфину.

Времени на поиск компромисса остается немного. Напомним, что ГПВ-2025 должна была вступить в силу в 2016 году, однако из-за нестабильной экономической ситуации Владимир Путин перенес ее принятие на два года (см. "Ъ" от 19 февраля 2015 года). Во время последнего совещания президент поручил заинтересованным сторонам завершить обобщение предложений в ГПВ до конца 2016 года, а до 1 июля 2017 года — представить ему проект госпрограммы для утверждения. По словам источника "Ъ" в аппарате правительства, до конца года состоится серия межведомственных совещаний, а также пройдет одно или два заседания военно-промышленной комиссии, возглавляемой Владимиром Путиным.

В начале июля ожидается передача военными плана государственной программы вооружения на 2018-2025 годы (ГПВ-2025) на рассмотрение в коллегию Военно-промышленной комиссии для его дальнейшего представления на утверждение президенту Российской Федерации. Но уже сегодня в прессу просочились сведения о том, что финансирование программы перевооружения армии и флота будет сокращено на 5 трлн руб.: от запрашиваемых МО РФ 22 трлн. до выделяемых ему 17 трлн. рублей. Вот такой вот секвестр получается.

У всех на памяти, как резко (не стесняясь в выражениях в адрес г-на А. Силуанова) отреагировал С.К. Шойгу, когда узнал о предложении Минфина сократить расходы МО РФ на обновление ВВТ до 12 трлн. рублей. Вслед за этим все мы были просто «очарованы» заявлением вице-премьера правительства РФ Д. Рогозина об отказе от модернизации прежних образцов военной техники в пользу строительства новых, перспективных машин. За этой «лукавой» фразой почему-то сразу же почувствовалась нехватка средств на все направления перевооружения, потому как совсем недавно тот же Дмитрий Олегович убедительно доказывал, что модернизация ничем не хуже строительства новых образцов и приводил в пример модернизацию ТАРКР проекта 1144.

И тому есть серьезные причины. В последние годы ситуация с финансированием всех сторон жизнедеятельности нашего общества постоянно ухудшалась, сказался кризис. Сирия и Украина, развертывание арктической группировки, рост нестабильности в среднеазиатском регионе требовали все больших расходов. На этом фоне иезуитски зазвучали голоса наших доморощенных либералов про "оборонную достаточность" и разумный подход к тратам госбюджета. В пику им ура-патриоты и леворадикалы стали говорить про то, что третья мировая война на пороге, а наши правители нисколько этой ситуацией не озаботились…Более того, сам гарант Конституции предложил магнатам ОПК подумать о конверсионных проектах их отраслей и предприятий. Другие стали петь мантры про "пятую колонну" и ее предательскую политику. Что «слева», что «справа» радетели о благе государства и российского народа бьют себя пяткой в грудь и утверждают, что именно их позиция самая верная и дальновидная… И кому в такой ситуации верить простому обывателю, «куда податься бедному крестьянину»!? (с)

Так что же происходит на самом деле? Почему должностные лица, которые по своему служебному положению, казалось бы, должны были, наоборот, всеми фибрами души заботиться о росте военной мощи государства и его вооруженных сил вынуждены идти на секвестр финансирования программы перевооружения ВС РФ?

Мне кажется, что сегодняшняя программа оснащения армии и флота перспективными образцами ВВТ столкнулась с новой, изменившейся ситуацией, которую никак не могут осознать те, кто по обыкновению своему готовится к «прошедшим войнам». Поэтому-то и возникают требования массового производства «новых», а по сути несколько улучшенных образцов традиционных ВВТ. Которые, бесспорно, тоже нужны. Но они не могут коренным образом повлиять на расклад сил в противостоянии с мировым гегемоном и его приспешниками из НАТО. Нужно кардинально новое решение, выбивающее козыри численного превосходства из рук натовских генералов над нашими ВС...

И вот выступает президент страны и говорит о появлении , действие которого основано на "новых физических принципах". Это лазерное, гиперзвуковое и пучковое оружие. Это весьма дорогостоящее оружие. Поэтому возникает законный вопрос: «Откуда взять средства на это принципиально новое оружие?» Кратчайший путь - перераспределить имеющиеся средства, а если и этого не хватит, то сократить закупку традиционных средств вооружения. Надо признаться, в нашего государства подобное уже было, когда незабвенный Н.С. Хрущев ради становления нового вида ВС (РВСН) пустил под нож корабли и самолеты. Знаменитое сокращение на 1200 тыс. человек ВС СССР. Видимо, по образцу 1961 года и сегодня прошла такая же «пересортица»: от строительства крупных НК отказались (как говорят, до лучших времен), переносится вправо и сокращается закупка ПАК ТА Т-50 и инновационного танка Т-14 на платформе «Армата». Благо остается неизменным решение о продолжении работ по «Сармату», «Баргузину», «Рубежу», продолжится строительство «Бореев-А», «Ясеней-М», «Воронежей», «Неба-У» и других видов вооружения и военной техники, обеспечивающей стратегический паритет с нашими невероятными заокеанскими партнерами.

Но будущее, как отмечал В.В. Путин, за оружием на новых физических принципах, таких, к примеру, как гиперзвук. И здесь, по заявлению заместителя министра обороны Ю. Борисова, мы на 10 лет опережаем наших партнеров из-за лужи.

Так, в ноябре 2016 г. было испытано новое гиперзвуковое оружие - «изделие 4202» или «Ю-71». Оснащенная им МБР стартовала из позиционного района Домбаровский в Оренбургской области. На высоте около 100 км от ракеты отделился аппарат, который на скорости до 15 Махов поразил цель на камчатском полигоне Кура. Перед входом в плотные слои атмосферы аппарат совершил маневр по высоте и по курсу, после чего выполнил «горку» и почти вертикально спикировал на цель. Противозенитный маневр и гиперзвуковая скорость такого боевого блока помимо КСП ПРО гарантирует ему прорыв всех существующих и перспективных систем противоракетной обороны США.

По общему мнению, от секвестра финансирования ГПВ-2025 больше других пострадал ВМФ, который из запрашиваемых 4,7 получит только 2,6 трлн. руб. И это при том, что будет продолжаться строительство "Бореев" и "Ясеней". А что же достанется столь необходимым флоту инфраструктуре и силам общего назначения? Вот тут и вспомнишь слова Д. Рогозина о пополнении флота «мускулистыми фрегатами и корветами», а не кораблями 1 ранга…

Но флот и в этом крайне сложном положении планирует наращивать свои боевые возможности за счет оснащения кораблей принципиально новым, гиперзвуковым, оружием.

Так, 21 апреля 2017 г. министр обороны России заявил об успешном выполнении первой боевой задачи атомной подводной лодкой нового проекта.
Предположительно это атомный подводный крейсер К-560 "Северодвинск" (пр. 885) в период 10-15 апреля 2017 г. из акватории Белого моря произвел первый пуск ГЗПКР «Циркон-С» с морского носителя. Ракета успешно поразила назначенную цель. А совсем недавно появляется сообщение о том, что наше новое изделие 3М-22, больше известное как гиперзвуковая противокорабельная ракета «Циркон-С», на испытаниях достигло скорости в 8 Махов. Правда сами разработчики подтвердили только 6 Махов.

Первые комплексы ГЗПКР «Циркон-С» планируется установить на ТАРКР «Петр Великий» в ходе модернизации корабля, запланированной на 2018-2020 годы. В общей сложности крейсер оснастят 10 вертикальными пусковыми установками 3С-14, каждая из которых вмещает по 3 ракеты типа «Циркон». Таким образом, корабль будет нести на своем борту до 30 «Цирконов». Это значительно расширит боевые возможности корабля, повысит его боевую устойчивость, а также позволит существенно расширить спектр выполняемых задач. В свое время бывший главком ВМФ России адмирал В. Чирков заявил, что в составе ВМФ РФ к 2020 году должна быть создана "группировка сил стратегического неядерного сдерживания", оснащенная высокоточным оружием большой дальности. Основу этой группировки составят атомные подводные крейсеры проекта 885М "Ясень", модернизированные атомные подводные крейсеры проекта 949М, тяжелые атомные ракетные крейсеры проекта 1144 (http://www.interfax.ru/russia/549055).

Предполагается, что ГЗПКР 3М-22 будут размещаться на новых рпкСН/плаРК типа «Калина» и модернизированных ракетоносцах ТУ-160М2. Так же возможно их размещение и на подвижных береговых ракетных комплексах. Все это должно повысить возможности сил флота решать поставленные перед ними задачи.

Но ракетные комплексы, подобные «Циркону», предъявляют повышенные требования к качеству целеуказания. А на больших дистанциях (ожидаемая дальность действия 3М-22 от 400-500 и до 1000км) и в условиях дефицита времени, эту задачу могут решить только космические средства целеуказания. Ведь ракета, летящая на гиперзвуке, должна получать информацию в реальном масштабе времени, без искажения и помех. А это возможно только при использовании космических линий связи, что и было реализовано в изделии 3М-22.

Недаром именно вопросам развития космических систем было посвящено совещание В.В. Путина с членами Совбеза и представителями «Роскосмоса», состоявшееся 22 мая сего года в Сочи.

Принимаемые меры должны до известной степени нивелировать преимущество надводных сил флотов стран НАТО над силами ВМФ РФ. Но, к сожалению, только в ближней морской зоне. А вот в дальней зоне эффективно противостоять кораблям ВМС США и НАТО смогут только наши атомные подводные лодки четвертого поколения. А их-то у нас не так уж и много.

Я специально не затрагивал вопросы оснащения других видов и родов войск новыми видами ВВТ, полагая, что это лучше меня сделают форумчане, отдавшие служению в их рядах лучшие годы своей жизни.

В заключение хочется отметить, что руководство страны и вооруженных сил делает все, чтобы мечты вашингтонских ястребов о безответном «мгновенном глобальном ударе» по центрам военно-политического управления России и ее вооруженными силами разбились о наш асимметричный ответ любителям насильственной демократизации суверенных стран и их народов.

В ближайший месяц завершится подготовка проекта новой Государственной программы вооружений на период 2018-2025 годов, на которую отведено 17 триллионов рублей. напоминает, в каких условиях готовилась эта программа и как она связана с действующими сейчас планами перевооружения.

Большая торговля за бюджет

История сбора и согласования пожеланий по смете ГПВ-2025, наверное, достойна отдельного материала. Мы лишь вкратце приведем основные вехи этого увлекательного процесса, попавшие в прессу.

Первый заход на цель относится к тому периоду, когда ГПВ-2025 проектировалась в штатном исполнении: новая десятилетняя программа должна запускаться на шестой год предыдущей. По этому правилу ГПВ-2025 начиналась с 2016 года.

19 декабря 2014 года министр обороны заявил: «Завершена работа по формированию типажа перспективных образцов вооружения и техники, имеющих сходные функциональные и технические характеристики. Это позволит сократить стоимость Государственной программы вооружения до 2025 года с 55 до 30 триллионов рублей с сохранением необходимых объемов оснащения».

То есть военные подчеркивали, что им надо 55 триллионов (в 2,9 раза больше, чем на предыдущей ГПВ-2020), но, так и быть, согласны и на 30 (всего в 1,6 раза). Технически в этом не было ничего страшного. Например, исходный объем ГПВ-2020 в варианте полного списка желаний оценивался в 36 триллионов рублей, но в итоге сошлись на 19,6 триллионах.

Ответ на заявку Знаменки последовал скоро. В феврале 2015 года источник в , что осетра нужно урезать примерно вдвое: достаточным признается финансирование на уровне 70 процентов от ГПВ-2020, то есть около 14 триллионов рублей.

Но время шло, экономическое положение лучше не становилось, программу не принимали, и ее начали сокращать по протяженности. Теперь речь шла о запуске плана на период 2018-2025 годов. Для этого варианта, как сообщил летом 2016 года «Коммерсантъ», военные просили 24 триллиона рублей. В сентябре 2016 года, как узнало издание, на совещании у президента Путина произошел между Шойгу и главой : военные требовали согласовать бюджет ГПВ-2026 в пределах 22 триллионов рублей, Силуанов настаивал на 12 триллионах.

Итогом длительной ругани, насколько можно судить, стал компромисс: зимой 2016/2017 годов цифры сблизили, получив рамочный бюджет ГПВ-2025 в пределах 17 триллионов рублей, о чем в середине мая 2017 года писали . То есть в конечном итоге мнение источника ВПК от февраля 2015 года оказалось довольно точной оценкой итогового результата.

Сейчас торговля ведется уже не вокруг общих расходов (они зафиксированы), а вокруг распределения средств по видам вооруженных сил и характеру работ.

Единственная часть, которая совершенно понятна и исполняема безальтернативно, - это переоснащение ядерных сил. Основные образцы ракет, за исключением тяжелого «Сармата», разработаны, хотя и не все переданы пока на вооружение (как в случае с «Рубежом» и «Баргузином»), ведется создание аэробаллистического гиперзвукового боевого оснащения. Но здесь важную роль играет ожидаемое в 2021 году истечение действия Пражского договора о сокращении наступательных вооружений. В любом случае это тема для отдельного материала.

Возвращение на землю

Приоритеты ГПВ-2025 в части распределения по видам вооруженных сил, насколько можно судить по утечкам, публиковавшимся в прессе (тем же «Коммерсантом»), претерпевают изменения. За общими разговорами о «ставке на интеллектуальные системы» кроется существенная подпитка сил общего назначения, в первую очередь - сухопутных войск и ВДВ.

Стартовая разбивка ГПВ-2020 делала «пехоту» бедным родственником: сухопутчики и ВДВ получали только 2,6 триллиона рублей, в то время как флоту отходило 4,7 триллиона, ВВС - 4,5 триллиона и еще 3,4 триллиона - на воздушно-космическую оборону (от СПРН до средств ПВО).

Эта сетка в итоге так и не была выдержана: например, значительная часть заложенных на флот денег до него не дошла из-за неготовности промышленности или недоработанности изделий. Однако соотношение сил показано наглядно. Да и сухопутчики тоже получили далеко не все из заложенного в проект - по тем же причинам.

Как раз в ГПВ-2025 этот перекос планируют исправить. По некоторым данным, до четверти ее бюджета (то есть свыше 4,2 триллиона рублей) отойдет сухопутчикам и ВДВ, чье значение после кризиса 2014-2015 года на Украине и по итогам сирийской кампании были переоценено в сторону повышения.

Во второй половине 2010-х годов должны были начаться серийные поставки боевой техники нового поколения на единых платформах, впервые продемонстрированных в 2015 году: «Армата», «Курганец-25», «Бумеранг», а также на платформах для Арктики. Этот процесс мы увидим уже в новой ГПВ. Можно предположить появление там же и более-менее готовых образцов современных робототехнических комплексов.

Непростая ситуация сложилась с амбициозным проектом Единой системы управления в тактическом звене (ЕСУ ТЗ) - автоматизированной системы управления войсками (АСУВ) на уровнях от бригады и ниже. По ГПВ-2020 к исходу программы отработанные серийные комплекты системы должны были получить 40 бригад, на это планировалось затратить около 300 миллиардов рублей. Этого не произошло.

На данный момент обкатка ЕСУ ТЗ в Таманской дивизии продолжается, и мнение военных довольно противоречиво: они все чаще в частном порядке указывают на то, что система, к которой еще на предыдущих этапах было много вопросов, в текущем виде их скорее всего не устроит, ее можно использовать лишь как базу для создания новой АСУВ.

Тем не менее по сетецентрической линии не все так плохо: комплексы разведки, управления и связи (КРУС) серийно поставляются в войска, их использование в межвидовых группировках отрабатывается на полигонах. Техника прошла полевые испытания и в Сирии.

Не дожидаясь перитонита

С флотом ситуация простая: его будут резать, не дожидаясь рецидивов истории со строительством головного фрегата «Адмирал Горшков». Напомним: этот корабль был заложен в 2006-м, спущен на воду в 2010-м и по состоянию на май 2017 года так и не принят флотом из-за недоработок, хотя к 2020 году по ГПВ уже должны быть введены восемь в строй фрегатов этого типа. Пересмотр взглядов на строительство флота, по имеющейся информации, подтверждается сокращением его доли в ГПВ до 2,6 триллиона рублей.

Поэтому вряд ли следует ждать в ГПВ-2025 открытия новых проектов: долгожданного нового авианосца, а также крупного заказа на постройку атомных ракетных крейсеров типа «Лидер» (хотя бы и в виде только головного корпуса). И наоборот - акцент на массовом серийном вводе уже освоенных хотя бы в общих чертах проектов фрегатов, корветов и малых сил флота представляется разумным выбором.

Собственно говоря, «Горшковы» рассматривались именно как проект для массовой серии (в разные годы оценка колебалась в пределах 24-30 единиц), чтобы заместить вывод кораблей советской постройки, состоявшийся в первой половине 1990-х. Переброска ресурсов на принципиально новые проекты тяжелых кораблей 1-го ранга может негативно отразиться на насыщении корабельного состава. В результате ВМФ рискует остаться с разнотипным ворохом недостроев и недоведенок вместо готовых боевых единиц.

В этот период неплохо бы решить три насущные проблемы с вооружением флота. Первая - это зенитная ракетно-артиллерийская система «Полимент-Редут», амбициозный проект по созданию интегрированной системы управления всем контуром ПВО для «Горшковых». С учетом роли этих кораблей в боевом составе флота данная задача должна быть решена безальтернативно и в кратчайшие сроки.

Вторая связана со специфической архитектурой радиоэлектронного вооружения корветов проекта 20380: ЗРК «Редут» должен работать через РЛС 5П27 «Фуркэ-2», но делает это, мягко говоря, крайне своеобразно, из-за чего добиться полноценной боевой готовности комплекса на уже сданных с 2011 года кораблях пока не удается. Вопрос почему все получилось так, как получилось, задавать уже все равно поздно, скорее имеет смысл начинать прикидывать, сколько дополнительных средств придется потратить, чтобы у флота появились боеспособные корветы с «Редутом» в том или ином облике.

Третья проблема связана с серьезным отставанием российского флота в борьбе с современными морскими минами. На данный момент единственным новым типом кораблей по этому направлению является базовый тральщик проекта 12700 «Александрит». Строится он в недостаточных количествах, а к составу и возможностям его противоминного комплекса остается много вопросов. В этом направлении хочется избежать результата в рамках классического «купил ты не того и слишком мало».

И уже после решения этих проблем имеет смысл обсуждать: получится или не получится с модульными атомоходами «пятого поколения», когда «Циркон» поставят на «Хаски» и в какой пятилетке спускаем атомный авианосец.

В воздухе и космосе

В части воздушно-космических сил ГПВ-2020 решала две задачи: дать современную серийную технику в заметных количествах и создать принципиально новые образцы.

С первой задачей справится удалось, хоть и не без накладок. В результате ВВС неплохо оснащены, хотя и используют, не считая уходящего Су-27П, четыре типа тяжелых истребителей платформы Т-10 (Су-27СМ, Су-30М2, Су-30СМ, Су-35С), а также два ударных вертолета (Ми-28Н и Ка-52).

Зоопарк этот неплохо было бы подсократить, особенно с учетом еще двух типов истребителей: МиГ-29СМТ закупленный (и отдельно - ранее использовавшийся экспортный алжирский) и МиГ-35 на вечном выданье (37 машин по ГПВ-2020 плавно переехали в ГПВ-2025). В любом случае придется искать какое-то решение проблемы накопленной разнотипицы в рамках ГПВ-2025.

По вертолетной технике все требования выполнены - за исключением импортозамещения производства турбовальных двигателей (но на поставках в войска это пока никак не отразилось). По самолетам выполняется на хорошем уровне. Развернуто серийное производство дальнобойных зенитных ракетных систем (С-400) и средств ПВО ближней зоны («Панцирь-С»). А вот с разработкой новой техники сроки поехали вправо. По изначальным планам истребитель пятого поколения Т-50 (ПАК ФА) уже должен был идти в линейные соединения ВВС. То же касается и системы ПВО/ПРО С-500, 10 дивизионов которой с 2015 по 2020 годы должны были поступить в войска. Оба образца задержались, и средства по их серийной закупке перенесены на ГПВ-2025.

Проект бомбардировщика ПАК ДА, скорее всего, придется отложить или сильно сдвинуть по срокам. Это видно в том числе и из активизации работ по восстановлению производства самолетов Ту-160 в Казани: Боливар российского бюджета вряд ли вынесет двоих, во всяком случае, в ближайшее десятилетие.

В неясном состоянии проект скоростного вертолета. Военные заинтересованы в этой технике, но в 2013-2014 годах первые же НИР по этой части с использованием летающей лаборатории на базе Ми-24 дали неутешительный ответ: имеющийся научно-технический задел решить поставленную задачу не позволяет. Однако работы по направлению продолжены, и развитие нужных технологий станет важной частью фундаментального раздела ГПВ-2025.

Без задела нет игры

Особенностью следующей ГПВ-2025 станет исчерпание так называемых «научно-технических заделов». К началу 1990-х (а по ряду направлений и позже) оборонка накопила изрядный запас интересных решений и возможностей, которые и реализовала в основном под большой бюджет ГПВ-2020.

Промышленность устроил бы очередной валовый заказ на уже освоенную серию, но военные четко дают понять, что их интересует один из двух вариантов: либо принципиально новые образцы с качественно иными характеристиками, либо дешевая модернизация уже имеющейся техники.

Основная потребность в вооружении и военной технике уже закрыта или закроется к началу 2020-х годов при завершении ГПВ-2020. При этом военные прямо говорят, что по ряду направлений их устроили бы не «звезды смерти», а построенные на уже имеющихся технологиях массовые и дешевые решения. Например, это касается атомных подлодок. Флот не первый год просит сделать ему что-то вроде крупной серии многоцелевых лодок проекта 671РТМ(К) на современном технологическом уровне, но промышленность пока что загадочно обещает «пятое поколение», которое еще только предстоит разрабатывать.

В этих условиях в ГПВ-2025 предполагается переориентироваться на крупное финансирование оборонных НИР, в рамках которых должен быть создан новый задел для последующих ОКР по созданию готовых образцов техники и вооружений. Результатом станут новые технологии, решения и материалы, которые можно будет использовать с середины 2020-х годов при разработке техники следующего поколения.

Параллельно с этим будет продолжаться государственное финансирование производственно-технологического переоснащения оборонной промышленности. Об этом, в частности, в интервью «Красной звезде» замминистра обороны . Из его слов можно сделать вывод, что у ГПВ-2025 будет свой спутник наподобие федеральной программы развития оборонного комплекса, действовавшей вместе с ГПВ-2020. На нее, к слову, выделялось три триллиона рублей.

Мощности, создаваемые по этой программе, почти наверняка обременят условиями по параллельному наращиванию выпуска высокотехнологической гражданской продукции.

Новую государственную программу вооружений России 2018−2025 объявят в начале июля. Между тем, 16 мая стало известно, что ВПК и армия получат на модернизацию меньше, чем это планировалось ранее. Причем, намного. Вместо 20 трлн. рублей — 17 триллионов. Несмотря на это, президент Владимир Путин настаивает на обеспечении к 2020 году национальных ВС современным оружием на уровне не ниже 70%.

Судя по официальным анонсам, приоритет отдается развитию сухопутных сил. Во многом это определяется агрессивностью Запада на всем пространстве от Балтики до Черного моря. Вкратце, перечислим угрозы, идущие из Европы.

Во-первых, на Украине увеличивается вероятность государственного преследования русских только за то, что они русские. Понятно, что у Москвы рано или поздно кончится терпение, и она прихлопнет «бандеровский» клоповник. Во-вторых, стремительно беднеющие прибалтийские страны пытаются конвертировать русофобию в звонкую монету, следовательно, можно ждать любых провокаций. В-третьих, из-за миграционного цунами в ЕС нарастает политическая и экономическая нестабильность. В-четвертых, за всем этим стоит погрязшая в долгах Америка, которой удобно рассматривать Старый Свет как пространство для новой войны за свою глобальную гегемонию.

Другими словами, столкнувшись с откровенной враждебностью НАТО, а также с непоследовательностью и с непредсказуемостью администрации Трампа, Россия вынуждена укреплять, прежде всего, свою сухопутную армию.

Однако в отличие от стратегии Пентагона по обеспечению американских войск суперсовременной техникой завтрашнего дня, Минобороны РФ стремится иметь «хорошую матчасть» сегодня, причем в строю. Другими словами, делается все, чтобы не оказаться между прошлым и будущим, «если завтра война».

Наверное, главным разочарованием новой семилетки перевооружения явится то, к 2025 году Т-14 не станет основным боевым танком наших войск. Несмотря, что был анонсирован заказ на 100 «Армат», скорей всего закупки ограничатся 20−30 единицами в год. Таким образом, самым многочисленным останется сбалансированный по цене и боевым возможностям Т-72Б3 или его модернизированная версия. При этом российской бронетехнике предстоит оценить новую угрозу от гранатомета M3A1, который в армии США идет на смену нынешнему M3 Carl Gustaf.

Ясно и то, что перспективный гусеничный БМП «Курганец-25», а также колесный бронетранспортер «Бумеранг» вряд ли будут введены в строй в 2019 году. В частности, до сих пор непонятно, какой двигатель — ЯМЗ-780 или 2В-06 — выберут для «Курганца». Имеются вопросы и по 45-мм автоматической пушке с телескопическим выстрелом для БМП или БТР нового поколения. В целом, можно насчитать десятки технических проблем, сведения о которых просочились в открытые источники и которые еще предстоит решить разработчикам.

Отметим, что доводка военной бронетехники до ума — дело не быстрое, тем более, что речь идет о принципиальной иной компоновке и начинке, чем у предшественников. К примеру, над БМП-3 трудились не один десяток лет!

С другой стороны, это ровно тот случай, когда спешка смерти подобна. В качестве временной меры, Министерство обороны закупит несколько сотен БМП-2М «Бережок» и БМП-3, а также произведет ремонт и модернизацию имеющего парка бронетехники. По большому счету, трагедии из-за задержки «Курганца» и «Бумеранга» устраивать не следует.

Зато с уверенностью можно сказать, что в центре внимания ведомства Сергея Шойгу будет противовоздушная и противоракетная оборона. Армия продолжит получать «Бук-М3», «Тор-М2» и С-400. Однако в течение следующего периода госпрограммы перевооружения комплекс С-500, скорей всего, не будет закупаться. Его предстоит дорабатывать еще достаточно долго. Впрочем, потенциальный противник также столкнулся с многочисленными проблемами по части новой авиационной техники. В Пентагоне есть четкое понимание, что F-35 не сможет обеспечить превосходство в воздухе, а также подавление ПВО на суше. Даже если американцы вернутся к самолету F-22S, то произойдет это не раньше 2025 года.

С большой долей вероятности, изменения в госпрограмме перевооружения затронут и Воздушно-космические войска. Возобновление усилий по производству 50−60 бомбардировщиков Ту-160 и модернизация имеющего парка под стандарт Ту-160М2 свидетельствуют об отсрочке ввода комплекса ПАК ДА. Что касается перспективного авиационного проекта ПАК ФА/Т-50, то мелкосерийное производство этой машины начнется в ближайшие годы. Однако основные закупки придутся на проверенные самолеты Су-35, Су-34, Су-30. Также следует ожидать приобретения небольшой партии МиГ-35. По ударным вертолетам Ка-52 и Ми-28Н вопросов вообще нет. Холдинг АО «Вертолёты России» без заказов однозначно не останется.

На всю катушку будут загружены и мощности по производству боеприпасов, причем удвоится выпуск высокоточных ракет, бомб и снарядов. Связано это, прежде всего, с выводами из непростой сирийской кампании.

Что касается военно-морских сил, то их скромная доля в программе перевооружения 2018−2025 вызвана не столько принижением роли русского флота, как такового, сколько текущим моментом. Нашей стране еще предстоит освоение новых судостроительных технологий. Другими словами, время авианосца «Шторм» и атомных эсминцев еще не пришло: строить их по старинке не только экономически нецелесообразно, а вообще разорительно для бюджета. Только с вводом в строй новейшего комплекса СК «Звезда» на Дальнем Востоке у правительства наконец-то появится возможность заказывать сложную морскую технику с большим водоизмещением, причем по разумной цене. Так что придется подождать еще 7 лет.

С другой стороны, российский флот сохранит текущие темпы приобретения обычных и атомных подводных лодок. Также можно не сомневаться, что ускорится строительство ракетных корветов и легких фрегатов, которые доказали свою ценность в сирийском конфликте. Более того, фрегаты пр. 22350 класса «Адмирал Горшков» будут оптимизированы для решения новых задач ПВО. Логично ожидать модернизацию уже имеющих боевых кораблей, в том числе и «Адмирала Кузнецов».

Таким образом, новая программа перевооружения, с одной стороны, обеспечивает сдерживание агрессивного блока НАТО, с другой — основывается на уроках сирийского кризиса. Как пишет в этой связи американский военный эксперт Джей Хоук , который анализировал программу перевооружения 2018−2025, российская армия являет собой «молчаливое подтверждение того печального факта, что Владимир Путин воспринимается как достойный партнер по переговорам с Западом только потому, что Москва невосприимчива к политическому и военному давлению. Как и раньше, оружие русских предназначено в качестве последнего аргумента».